кать при малейших знаках неодобрения. Однажды я пошла в
театр на чеховскую «Чайку». Во время сцены, в которой сын
просит мать не покидать его, меня захлестнули чувства. Пони-
мая, что в театре недопустимо первичное состояние, я поста-
ралась стряхнуть с себя это ощущение, но потеряла сознание и
меня вынесли из зала.
Как только эта глубинная боль высвободилась, ее уже не-
возможно было остановить. Запрет на выход этих чувств часто
приводил к полному и совершенному замешательству и смяте-
нию. В моем случае это смятение выражалось в бессвязной речи
и своего рода афазии. Однажды я разговаривала с пятью участ-
никами нашей лечебной группы. Я не могла понять, что они
говорили. Я понимала отдельные слова, но не могла сложить
их в осмысленные фразы и предложения. Я сама едва могла го-
ворить. У меня было чувство неполного присутствия; часть мо-
его сознания витала где-то в другом месте. Когда я пыталась
что-нибудь произнести, у меня получалась какая-то словесная
каша, лишенная какого бы то ни было смысла. Замешательство,
возникшее от невозможности общения, отсекло меня от всех
остальных людей, находившихся в помещении. То был символ
моего одиночества. Поняв это, я перешла в первичное состоя-
ние, в котором горячо просила родителей не оставлять меня
одну. После этого смятение немного улеглось.
В другой раз замешательство, возникшее на фоне нахлынув-
шего на меня чувства, привело к нарушению ориентации в про-
странстве. Мой друг сильно злился на меня, и, хотя наша встре-
ча уже подходила к концу, он решил продемонстрировать мне
свое недовольство. Я начала понимать, что неизбежное расста-
вание и отвержение произойдет очень скоро. Я снова останусь
совсем одна. Я стряхнула с себя это чувство и постаралась про-
должать играть радушную хозяйку. Я повернулась и, вместо того,
чтобы выйти в дверь, наткнулась на стену кухни, На лбу у меня
вскочила большая шишка. Когда я же я дала волю своему чув-
ству, когда ощутила полностью горечь оттого, что мой друг бро-
сил меня, когда я смогла связать это чувство с другим чувством
отверженности — со стороны отца, — только тогда нарушение
ориентации начало проходить. Когда произошел окончательный
разрыв, я перенесла его относительно безболезненно, так как это
был разрыв всего-навсего с парнем, а не с отцом.