Промышленный цикл

Промышленный цикл называют также большим (охватывает до 12 лет), среднесрочным, нормальным или циклом Жуглара. Этот цикл — главный фактор, от которого зависит общий характер пов­седневно складывающейся хозяйственной конъюнктуры. В отличие от краткосрочных циклов цикл Жуглара выражает не только нацио­нальную, но и интернациональную экономическую динамику. Обе ветви — нисходящая и восходящая — мирохозяйственные. Они прак­тически почти одновременны в различных странах (несовпадения — лишь месяцы и кварталы года). Классическая форма такого цикла относятся к XIX — первой трети XX в.

Отдельные части динамики здесь обособились в фазы цикла. Спад остался одной фазой, называемой обычно кризисом. Переход к восходящей ветви — депрессия, фаза угнетенного развития — после точки максимального падения. Восходящая ветвь — фазы оживления, подъема (процветания) вплоть до пика. Все фазы взаимосвязаны, но каждая выполняет свою функцию.

В фазе кризиса на экономику обрушивается общее перепроизвод­ство продукции, не находящей спроса и сбыта: предметов потреб­ления кратковременного пользования (питания, одежды и т.д.); в большей мере — предметов потребления длительного пользования (автомашины, телевизоры и т.п.); в наибольшей степени — средств производства. Но складывается перепроизводство раньше — на фазе подъема предыдущего цикла, когда бизнесу вроде бы все удается, сплошь и рядом преступаются ограничения, пропорции обществен­ного воспроизводства (которых почти до середины XX в. не умели выявлять и просчитывать). Например, одновременно нарушаются меж­отраслевые и макроэкономические пропорции, открытые американс­ким экономистом В.Леонтьевым (строгие математические зависимос­ти между конечной продукцией одной отрасли и валовым выпуском всех отраслей; валовым выпуском одной отрасли и конечной продук­цией всех отраслей и др.). Предприятия торопятся увеличить произ­водство даже при задержках реализации, работая на склад, залезая в долги. Ценовые выражения товарного предложения взмывают над пла­тежеспособным спросом. Кризис в этом случае не просто неизбежность, он все более становится единственным спасением, необходимостью.

Перепроизводство оборачивается кризисом сначала в сфере об­ращения — на фондовом рынке, в кредитно-денежной системе (бан­ках), в торговле. Только через крах отраслей обращения с их инфра­структурой кризис поражает производство.

Объективно кризис играет спасающую, оздоравливающую роль. Он насильственно выбраковывает структуры экономики, оказавши­еся вне пропорций общественного воспроизводства, ликвидирует предприятия с завышенными издержками, отсталыми техникой, тех­нологиями, организацией труда. Кризис восстанавливает (хотя и на резко сниженном уровне производства) и соотношение между объ­емами производимых товаров и денежного спроса. Но санирующая роль кризиса остается в тени поглощающих общее внимание тяже­лых экономических и социальных последствий: банкротств предпри­ятий и банков, падения цен, курсов акций и облигаций, бездействую­щих мощностей, безработицы, снижения жизненного уровня населе­ния и т.д.

Чем полнее кризис корректирует диспропорции производства, тем круче и мощнее последующая восходящая ветвь цикла. Фаза деп­рессии — уже не одни только болезненные последствия кризисных яв­лений (низкий уровень деловой активности, закрытые предприятия, высокая безработица и т.п.). Оставшиеся фирмы приспосабливаются на рынке к уменьшившемуся доходу и соответственно спросу. Един­ственный путь — снижение издержек и цен, а это возможно только тогда, когда будет рост производительности труда. В пораженные перепроизводством отрасли начинают вкладывать инвестиции, по­рождая эффект мультипликатора. Инвестиции — наиболее динамич­ный компонент, который увеличивает объемы производства, доходы и совокупный спрос. Депрессия переходит в оживление.

Фаза оживления характеризуется устойчивостью повышатель­ной тенденции уровня производства. Заказы предприятиям, выпус­кающим инвестиционные товары, позволяют им нанимать рабочих, выплачивать им заработную плату. Отсюда — оживление спроса на потребительские товары. Произведенный продукт достигает уровня, соответствующего пику в предшествующем цикле.

Это — момент вхождения цикла в фазу подъема. На более высо­ком уровне повторяются процессы, характеризовавшие подъем преды­дущего цикла. Их проявление в разных циклах неодинаково. Оно за­висит от глубины кризиса, от характера и причин диспропорций. Но образовавший кризис избыток продукции — результат предшеству­ющего подъема. Таким образом, подъем данного цикла соотносится со всем циклом и особенно с кризисом, кризис — с породившим его подъемом предыдущего цикла, тот — с кризисом данного предыду­щего цикла и т.д. И все это — во всемирных масштабах. Экономичес­кая теория ищет объяснений подобных связей, стремится найти ин­струменты воздействия на кризисы, циклы, цикличность.

Различают материальные основы периодичности кризисов и их причины. В первом случае надо объяснить, почему кризисы повторя­ются регулярно через 8—12 лет, во втором — требуется раскрыть, почему рост производства периодически переходит в спады.

По первому вопросу современные экономисты положительно относятся к его объяснению К. Марксом, который связывал перио­дичность промышленных кризисов с периодичностью замены, обнов­ления средств труда, со средними срокамиих службы. Это обновление основного капитала осуществляется посредством соответствующих инвестиций. Циклы, кризисы — экономические формы, в которых функционируют, физически и морально устаревают и, наконец, сме­няют друг друга последовательные поколения техники, технологий.

Что касается причин циклических колебаний, кризисов, то их предложено очень много. Среди них ряд экзогенных процессов — от космических до стихийных бедствий. Многообразны и предложенные эндогенные объяснения. Одни из них основываются на явлениях сфе­ры обращения. Монетаристы винят избыточность—недостаточность денежных потоков. Но многие авторы указывают на процессы в сфе­ре производства. Тут и превышение производством средств производ­ства предметов потребления (М.Туган-Барановский), и разрыв в ди­намике инвестиций и сбережений (Н.Калдор). В затруднении совре­менные марксисты, объяснявшие кризисы анархичностью действий частных собственников: по П.Самуэльсону,«... частная собственность становится все менее частной, а свободные предприятия становятся все менее свободными»¹. Кризисы выводят и из психологии субъектов экономики, особенно предпринимателей (А. Пигу, Дж.М. Кейнс и др.).

Перечень предложенных причин кризисов растет, но ни один вариант не имеет сегодня общего признания. Это не значит, что в изу­чении кризисов теория оказалась бессильной. Что бы ни порождало исходные толчки, важно понимать, как они, эти толчки, усиливают­ся, раскачиваются до циклических колебаний. А здесь экономическая теория существенно продвинулась. В частности, ответ на вопрос дает анализ механизма взаимодействия акселератора и мультипликатора.

Инвестиции с их мультипликативным эффектом — хорошо из­вестное средство первой помощи при ухудшении конъюнктуры. В за­висимости от величины мультипликатора инвестиции входят в сово­купный спрос и ВНП не собственной величиной, а помноженными в 2, 3 и т.п. число раз. Казалось бы, вот он, «бальзам здоровья» эконо­мики. Но в промышленном цикле инвестиции тоже цикличны. Чис­тые инвестиции могут принимать в нем и отрицательное значение (когда валовые инвестиции меньше амортизационных отчислений при снашивании основного капитала), что предрешает упадок производ­ства. Причем изыскивать добавочные инвестиции в рамках отдельно взятого года весьма непросто. Следовательно, цикличность, наступ­ление кризиса оказываются в зависимости от того объема инвести­ционных товаров, которым общество может распорядиться в тече­ние ряда лет.

Занимаясь этой проблемой, теория установила прежде всего об­щую зависимость объема инвестиций от уровня ВНП и НД. Надеж­ное увеличение массы инвестиционных товаров опирается на увели­чение объема национального производства, на экономический рост. Годовой фонд инвестиций тем больше, чем выше к моменту начала рассматриваемого года прирост (ΔNI_t) национального дохода:

где N1_t-1 — национальный доход прошлого года;

N1_t-2 — национальный доход позапрошлого года.

Годичные размеры инвестиционного фонда формируются рос­том национальной экономики к данному году. Причем рост дохода сам по себе увеличивает не все, а лишь часть инвестиций — стимули­рованные или производные. Другие инвестиции — автономные — уве­личиваются вследствие иных причин (например, роста народонаселе­ния).

Данная первая зависимость представляется достаточно очевид­ной. Но вторая — центральная — выявлена исследованиями послед­них десятилетий. Увеличение инвестиций на базе прироста дохода сопровождается эффектом акселерации, или ускорения.

Как и мультипликативный эффект инвестиций, эффект акселе­рации коренится в закономерностях воспроизводства основного ка­питала. При расширении производства потребительских товаров до­лжны соответственно увеличиться амортизационные отчисления, т.е. потребленный основной капитал. Но чтобы это происходило, в про­изводстве должен появиться новый, добавочно примененный основ­ной капитал. И стоимость нового основного капитала, конечно, во много раз больше не только прироста амортизации, но и объема при­роста потребительских товаров.

Таким образом, эффект акселерации состоит в следующем: уве­личение доходов, потребления (к данному году) сопряжено с намно­го большим возрастанием инвестиций. Отсюда:

где - стимулированные инвестиции t-ом году;

- коэффициент акселерации (акселератор);

Следовательно:

Акселератор — это числовой множитель, показывающий, во сколько раз прирост годичного потребительского спроса увеличива­ет спрос на производственные инвестиции.

Наконец, еще одна зависимость заключается в двусторонности эффекта акселерации.Он сопровождает не только увеличение, но и уменьшение прироста потребления. Уменьшение темпа прироста по­требления вызывает помноженное уменьшение добавочных стимули­рованных инвестиций.

Двусторонность акселерации объясняет ее участие в формиро­вании колебаний, цикличности. При повышении темпов роста по­требительского спроса положительная акселерация вызывает либо постоянный, либо неравномерный экономический рост. При сниже­нии темпов роста потребительского спроса отрицательная акселера­ция ведет к колебаниям, спадам.

Действие акселератора само собой переходит в действие муль­типликатора. Эффект акселерации в виде добавочных инвестиций как бы включает мультипликатор данного года, т.е. каскады вторичного, третичного и т.п. опросов и на инвестиционные, и на потребительские товары. В конечном счете действие мультипликатора запечатлевается в новом годичном приросте ВНП. А это снова инициирует акселера­цию в будущем году. Возникает непрерывное цепное взаимодействие:

выявление эффекта акселерации есть начало эффекта мультипликато­ра, а кристаллизация эффекта мультипликатора — начало нового эффекта акселерации.

Нужно особо отметить два важных качества этого цепного про­цесса. Первое — его динамизм. Цепное взаимодействие акселерато­ра-мультипликатора идет на протяжении всего промышленного цикла и за его рамками: входит в него из прошлого и переходит в будущее. Второе — в этом взаимодействии суммарные эффекты акселератора и мультипликатора могут принимать разные знаки, определяя и ди­намику, и колебания.

Отсюда привлекательность идеи овладения взаимодействием акселератора и мультипликатора, а в итоге — характером динамики экономики. Это позволило бы обществу применять такие их сочета­ния, которые обеспечили бы устойчивый экономический рост без чрез­мерных неравномерностей и колебаний. Однако концепция сквозно­го цепного взаимодействия акселератора-мультипликатора находит­ся все еще в процессе разработки. Такие известные экономисты, как С.Кузнец и Я.Тинберген, не признали акселератора. По их мнению, действие его не подтверждается практикой. Другие экономисты дела­ют оговорки, что динамическая система, выраженная только акселе­ратором и мультипликатором, нереалистична. Действительно, непро­сто поставить в соответствие, с одной стороны, четко выявляемые зависимости сквозного взаимодействия акселератора-мультипликато­ра, а с другой — деловой цикл сегодняшней экономики.