Тема XII. Христианство и основные существующие религии: ислам, буддизм, индуизм и иудаизм. Другие распространенные в наше время нехристианские учения и секты 8 страница

Надо избегать и других характерных ошибок эсхатологического сознания в церкви и у верующих, прежде всего тех ошибок, к которым приводят любые крайности сектантского духа, когда та или иная часть правды или истины выдается за целое, как это было свойственно очень многим христианским и даже «церковным» учениям и движениям в истории.

Так, эсхатологическое сознание часто слишком притупляется, а иногда даже как бы вовсе пропадает. При этом предполагается, что в жизни все уже ясно, все стоит на своих местах, и поэтому в ней уже нет места Тайне Последнего Дня. Это можно было наблюдать в Римской империи, особенно в Византии, ощущавшей себя целостной «вселенной» (экуменой) и царством Отца и Сына и Святого Духа. То же иногда было в Российской империи. То же бывало и бывает в католической церкви, когда она Царство Божие пыталась и пытается отождествить с горней Церковью (и иногда даже с церковью дольней, со строчной буквы, как своего рода всемирным государством во главе с папой).

Желая избежать такого рода ошибок, будем помнить, что Царство Божье хотя и приблизилось, но еще только благовествуется. Оно – завещанное Христом единственное наше наследие, как сказал Господь: «И Я дарую вам Царство, как даровал Мне Отец» (Лк 22:29). Итак, никогда не будем упускать из виду, что должен быть заключен и вступить в силу еще и «седьмой» Завет, в Полноте Царства Божьего.

Другая крайность – когда эсхатологическое сознание в церкви или у отдельных верующих, напротив, слишком заострено. Это особенно характерно для разного рода сект, вычисляющих и искусственно приближающих Божьи «сроки». Причем не обязательно для сект протестантских, ибо это бывает и в православных сектах (типа старообрядцев), также иногда доходящих до смешения в эпоху Нового Завета двух Заветов – шестого и седьмого, как это бывало еще у некоторых ветхозаветных пророков. Но вспомним апостола Петра, сказавшего: «Долготерпение Божие почитайте спасением», и еще такое слово Господне: «Итак, бодрствуйте: ведь вы не знаете ни дня, ни часа» (Мф 25:13).

Пример того же крайнего эсхатологического сознания и отношения дает нам раннехристианская книга «Дидахи» («Учение двенадцати апостолов»), где есть такая сильная фраза: «Да приидет благодать и да прейдет мир сей!» Теперь всем нам должно быть понятно, отчего родилась эта фраза. Она – крик ищущей души, идущий от живого и трагического восприятия неполноты, ущербности, зла и несправедливости этого страшно падшего мира, зла, нередко проникающего даже в церковь дольнюю.

Но здесь и требуется «терпение святых», чтобы не произошел перегиб. Древние христиане страстно желали увидеть пришествие Господа, но при этом нередко хотели избежать узкого пути жизни в мире сем, тем самым обесценивая в новозаветный период его историю и культуру. У них в собраниях было даже такое, по своему происхождению апостольское, восклицание, служившее и призывом и возвещением: «Мар а наф а», т.е. «Господь наш грядет!», в смысле – грядет сейчас, вот-вот.

Гармонично выразил подлинно православное эсхатологическое отношение христианина к своему месту в жизни и истории Г.П. Федотов, профессор Свято-Сергиевского православного богословского института в Париже. В своей статье «Культура и эсхатология» он писал: «Вот максима личной жизни: живи так, как если бы должен был умереть сегодня, и одновременно так, как если бы был бессмертен... Работай так, как будто бы история никогда не кончится, и в то же время так, как если бы она кончилась сегодня...»

Да, это бывает очень трудно осуществить в жизни, но это есть прекрасное выражение христианского антиномического и вместе с тем гармоничного эсхатологического сознания. Из него решается и проблема соотносительной ценности для нас мира и того, что в мире, в том числе каждого человека и всей человеческой культуры.

Так, с одной стороны, апостолом Иоанном Богословом сказано: «Не любите мира, ни того, что в мире: кто любит мир, в том нет любви Отчей. Ибо все, что в мире: похоть плоти, похоть очей и гордость житейская, не есть от Отца, но от мира сего. И мир проходит, и похоть его, а исполняющий волю Божию пребывает вовек» (1 Ин 2:15-17). Но с другой стороны, по словам того же Г.П. Федотова, «отношение к миру – следствие отношения к себе». Значит, духовный человек не должен оставаться тем, о ком апостол Павел сказал «дитя умом» (1 Кор 14:20), – мудрость приводит его к культуре. Кроме того, человек способен творить, и это творчество также есть плод духа, по которому познается он сам. А одним из основных плодов любого человеческого творчества является культура.

Как и ко всему подлинному в мире, к человеческой культуре можно отнести слова Господа: «Б доме Отца Моего обителей много» (Ин 14:2). Г.П. Федотов писал в уже упомянутой нами статье: «Ничто подлинное в этом мире не пропадает. Культура воскреснет, подобно истлевшему телу, во славе. Тогда все наши фрагментарные достижения и приблизительные истины, все несовершенные удачи найдут себе место, сложившись, как камни, в стены Вечного Града».

Отсюда, в частности, проистекает наше утверждение в абсолютной ценности земной жизни человека, хотя часто христианству приписывают обратное. Есть и сами христиане, дающие для этого повод, говорящие, что, мол, эта жизнь – ничто, а жизнь загробная, будущая – всё. На это враги христианства резонно отвечают: «А у нас наоборот: все в этой жизни».

Но ведь в действительности дело обстоит иначе: как раз у них эта жизнь ничто: ешь, пей, веселись, гуляй, «потому что завтра умрем» – и всё, конец. Только в христианстве эта жизнь реально имеет абсолютную ценность и значимость, поскольку лишь в ней или раскрывается в человеке Царство Божье Небесное, или, как сказано в Евангелии, наоборот, у него отнимается и то, что он имел. Так что и наша забота о культуре может быть свидетельством подлинного эсхатологического сознания. Это забота не столько о количествах, о предметах жизни и ее удобствах, сколько о качествах, о разных по своей красоте и доброте «обителях» в доме Отца нашего Небесного.

В итоге можно сказать, что верное эсхатологическое сознание в церкви и в нас – это свидетельство полноты действительной и действенной жизни Духа Святого в христианине и христианстве. Связанные же с этим сознанием соблазны и ошибки – свидетельство ущербности и болезней этой жизни.

Верным и трезвенным должно быть и наше апокалиптическое сознание, которое ведет, устремляет нас к седьмому, метаисторическому Завету. Оно ярко выражено в последней книге Нового завета, в Откровении св. Иоанна Богослова, в книге, которую нам тоже надо читать и понимать, а все написанное в ней исполнять. В конце ее мы читаем, как Господь говорит: «Се (вот), гряду скоро!.. И Дух и Невеста (т. е. Церковь, отвечая) говорят: Гряди!» (Откр 22:12,17).

Скажем и мы себе и всем другим, находящимся в одном Духе с Господом и Его Церковью: «Да будут чресла ваши препоясаны и светильники горящи!», «бодрствуйте и трезвитесь!», «готовьтесь!».

И да призовем всем сердцем Полноту благодати Божьей: «Ей, гряди, Господи Иисусе!»

И да отзовется наш дух на этот призыв единым словом:

«Аминь!

Господи, мы благодарим Тебя за Твое откровение Жизни вечной, непреходящей в Слове Твоем и в жизни Церкви Твоей, которая есть мир Твой. Мы благодарим Тебя за Твое долготерпение к нам. Дай же и нам видеть свои немощи, но не падать духом и не унывать, а переходить от силы в силу, познавая, что благоугодно Тебе, и все это исполняя. Помоги не забывать, что вся тварь, весь мир стенает и мучается совокупно, ожидая откровения славы сынов Твоих, то есть ожидая явления через нас Любви Твоей. Помоги нам, Господи, являть Твою Любовь теми талантами, которые Ты нам даешь, помоги служить нашим ближним и друг другу. Яви же, Господи, через нас волю Свою. Помоги нам всем в каждый значительный момент жизни взывать к Тебе: «Ей, гряди, Господи Иисусе!» Аминь.