Сугубая и трегубая аллилуйя

Спор о том, как петь аллилуйа – дважды или трижды, возник в первой четверти XV века в Псковской области. Обращаясь к митрополиту Фотию с целым рядом вопросов, псковское духовенство спрашивало его и о «сугубой аллилуйи». Митрополит в своей грамоте (1419 г.) решительно высказался в пользу трегубой аллилуйи.

Прошло лет 35 и снова был поднят этот вопрос[323].

Свидетельство этого заключаются в житии Святого Ефросина, юного инока Елеезарова монастыря, который всех спрашивал о том, не нужно ли трегубую аллилуйю, которая применялась повсеместно, заменить сугубой (двойной). Якобы тогда Ефросин отправился в Царьград. Он посетил Софийский собор, и там он слышал сугубую аллилуйю. Поэтому, по возвращении Ефросин в своем монастыре ввел сугубую аллилуйю.

Против него выступил псковский пресвитер Иов, который написал на Ефросина обличительную «эпистолию».

К Ефросину явились с проверкой и стали обвинять его в том, что он «колеблет церкви Божии, мутит благодатный закон, умаляет славу Христа». Но Ефросин обозвал посланников «свински мудрствующими», писание пресвитера Иова—«телячьим вещанием», а самого Иова – «столпом мотыльным». После этого инока стали называть еретиком, а, проходя мимо монастыря, псковичи перестали креститься на монастырский храм

Ефросин обратился с письмом к архиепископу Новгородскому Евфинию (1434 - 58), прося запретить Иову называть его еретиком.

Но владыка не рассудил этого спора. Тогда псковичи сами написали указ, чтобы троить аллилуиа, ибо кто двоит, тот разлучает СвятогоДуха от Отца и Сына.[324]

Вопрос продолжал волновать общество и после смерти главных виновников спора.

Нововведение Евфросина не согласовалась с общепринятыми нормами, что возбудило против себя общее неудовольствие. Псковский пресвитер Василий, составитель жития Ефросина, пишет: «Утвердися, прежде сего обычай един всем псковичам, по мирским церквам и мо-настырским, всем троити», фактически признавая нововведением сугубую аллилуйю. Псковский пресвитер Иов, «муж смысленный, способный понимать Священное Писание, ревнитель благочестия и православия», диакон Филипп, «очень умный и с даром слова» особенно восставали против Евфросина. «Вся церкови Божия по всей земли нашей, - говорили они, - троят в законе, и с ними весь Псков».

В первой половине XVI века сугубая проникла и в Москву. Сам Максим Грек будто бы был ее защитником и называл сугубую аллилуйю древним преданием со времен Игнатия Богоносца, будто бы наученного ей ангелами, если только не подложно приписываемое Максиму «Словцо к смеющим трижды глаголати аллилуйя чрез предания церковного, а четвертое - слава Тебе, Боже». Сам великий князь Василий Иванович не раз повторял на смертном одре: «Аллилуйя, аллилуйя, слава Тебе, Боже»,- по свидетельству описателя этой кончины, по-видимому, очевидца, если только последний говорит правду[325].

Стоглавый Собор (1551) дал об «аллилуйе» следующий ответ, хотя царь о ней и не спрашивал: «В Пскове и в Псковской земле по многим монастырям и церквам да и в Новгородской земле по многим местам доныне говорили трегубую аллилуйю вопреки апостольским и отеческим преданиям. Но мы узнали достоверно от писателя жития преподобного отца нашего Ефросина Псковского, нового чудотворца, как ради его святых молитв Пречистая Богородица известила и запретила трегубить аллилуйю и повелела православным христианам говорить сугубую аллилуйю, а третье - слава Тебе, Боже» [326].

 Вот так один человек (Ефросин) придумал, а все поверили и отказались от повсеместно применяемого правила.

В конце XY века Новгородский владыка Геннадий писал об этом в Москву к Димитрию Толмачу. Последний ответил, что можно и сугубить, и трегубить, лишь бы мысль была православная. После этого вполне разумного, но неопределенного ответа споры продолжались[327].

Зато затем было установлено, что само житие Ефросина- это подделка, переписанная из жития некоего инока Афанасия с добавлением произвольных вымыслов.[328] Новшество, однако осталось.

Устав 1610 года — первая Московской печати книга, в которой в первый раз встречается сугубая аллилуйа[329].

Выдумки вносились раскольниками под видом истинных преданий. Так, упоминаемый ранее псковский пресвитер Василий придумал даже, что к Преподобному Ефросину явилась сама Пресвятая Богородица и велела говорить аллилуйя дважды.[330]

Споры эти велись крайне невежественно.

Новгородский Митрополит Макарий обличает таких невежественных толкователей буквы, а не смысла:

«Иже поют мнозие по дважды аллилуйа, а не требуго. На грех себе поют и на осуждение. Тако подобает Пети: аллилуйа, аллилуйа, аллилуйа, слава тебе Боже,- первое аллилуйа во славу Отца, второе- во славу Сына, третье- во славу Духа Святого».[331]

В той же Макарьевской Минее, которую старообрядцы признают, за август месяц указано: «аллилуйя» пети трегубо - аллилуйя Отцу, аллилуйя Сыну, аллилуйя Святому Духу. И затея святой единой Троице, как единому Богу закончить: «Слава Тебе, Боже»[332]

Целый ряд примеров, которые свидетельствуют, что аллилуйя пелась и до Никона трижды, приведены в книге Митрофорного протоиерея Александра Соколова.

Вот некоторые из них: «В Октоихе крюковом хомового - напева, относящегося к XVI веку, библиотеки Л. И. Хлудова под № 130, лист 95 на обороте на тропарях: Ангельский собор удивися, написано тако: «Аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя, слава Тебе, Боже».

Свидетельства из славянских и греческих книг.

-Часослов пергаментный XV века, хранящийся в библиотеке Московской синодальной типографии под № 150. В этом Часослове (лист 69) на вечерни после псалма: Благослови, душе моя, Господа, написано:

«Слава и ныне, Аллилуйя, Аллилуйя, Аллилуйя, слава тебе, Боже. Се молви трижды».

Сборник старописьменный, конца XIV или начала XV века, принадлежащий Новгородской Софийской библиотеке, затем хранящийся в библиотеке С.-Петербургской Духовной Академии под № 1264, «в уставе от петьи Мефимона», лист 15 на обороте:

«Иже мнози поют подвоицю аллилуйа, а нетрегубна на грех себе поют. Пети Аллилуйя Аллилуйя Аллилуйя, слава тебе, Боже. Аллилуйя речется Богу то Отцу. Второе поите Богу, и то Сыну, а се третье поите Богу и то Святому Духу. Таже слава тебе Боже. Первое пои аллилуйя трижды (читай трижды) Пресвятой Трои­це Отцу и Сыну и Святому Духу и се единому Богу в троице сущею слава тебе понеже вся петь по трижды, не подважды, аще по дважды, то разлучаешь Отца и Сына и Святого Духа».

Точно так же написано и в другом рукописном сборнике XVI века, хранившемся в Московской Синодальной библиотеке. Но здесь впоследствии все это место кто-то зачеркнул. В этом сборнике на обороте 20-го листа написано: «Егда довершишь 100 молитв потом глаголи. Слава Отцу и Сыну и Святому Духу и ныне и присно и во веки веков. Аминь. Аллилуйя, Аллилуйя, Аллилуйя, слава тебе, Боже. Трижды с поклонами». Но и здесь впоследствии третье «аллилуйя» зачеркнуто киноварью.

Октоих Печерский за 1537 г., тетрадь 16, после тропарей: Ангельский собор удивися, напечатано: «Аллилуйя, Аллилуйя, Аллилуйя, слава тебе, Боже - трижды»[333].