Проблема деконструкции бытия

Во второй половине XX в. человеческая цивилизации постепенно приобрела вид структуры, которая сейчас часто характеризуется термином «информационное общество». Внутри этого общества благодаря развитым, сложным технологиям информация распространяется с перманентно возрастающей скоростью, одновременно экспоненциально увеличиваясь в размерах. В подобной ситуации мышление человека начинает работать с использованием совершенно других алгоритмов (других в сравнении с тем, как оно работало до возникновения информационного общества). Кроме прочего, данные обстоятельства также ведут к появлению новых культурных (духовных) ценностей, обессмысливанию либо переосмыслению прежних ценностей.

Некоторые современные философы называют такую культурную ситуацию интегральным термином «постмодерн». Данное понятие возникло как указание на тот факт, что в определённом смысле существующая информационная цивилизация выходит за пределы той исторической логики, которую предполагало предшествующее развитие человечества в рамках эпохи Нового времени (модерна) в целом. Самих себя подобные философы определяют как постмодернистов.

К наиболее известным философам-постмодернистам относятся Жак Деррида, Жан-Франсуа Лиотар и Жан Бодрийяр.

В области онтологии постмодернисты разработали концепцию деконструкции бытия.

В общем виде деконструкция – это процесс и процедура перманентного рассеивания структур. Если же говорить именно о постмодернистской деконструкции бытия, то данная теория сводится к следующим тезисам.

Во-первых, реальность следует рассматривать как текст.

Постмодернисты в какой-то мере пошли еще дальше Хайдеггера в интерпретации идеи Парменида о тождестве бытия и мышления: они заявили, что бытие вообще бессмысленно до той поры, пока мышление не припишет ему какой-либо смысл. Иначе говоря, для человека в каждый момент времени есть не то, что есть, а то, что мышление мыслит как имеющееся. И в этом контексте, реальность можно рассматривать в качестве сложной структуры смыслов, а значит, в логическом отношении уподоблять ее тексту. В свою очередь, это значит, что в онтологии для исследований бытия можно применять методы текстового анализа, разработанные, например, в лингвистике, филологии, психологии и т. д.

В-вторых, в современных условиях информационного общества все смыслы в тексте реальности, по сути, являются симулякрами (специфический постмодернистский термин).

Симулякр – это символ, который не имеет устойчивого смысла, но при этом имитирует, симулирует его наличие.

Рассуждение постмодернистов о симулякрах выступает указанием на тот факт, что в контексте истории человечества наше мышление зачастую не может однозначно установить, с чем именно оно имеет дело здесь и сейчас. Это значит, что во всеобщем смысле вещи не равны самим себе, а бытие, собственно, пребывает в деконструкции. Также, поскольку текст реальности выступает в качестве текста симулякров, постольку этот текст не является «твёрдой», «кристаллической» структурой. Напротив, он есть ризома (еще один постмодернистский термин).

Ризома – это вид псевдоструктуры, не имеющей устойчивой «решётки» и напоминающей по своей конфигурации паутину или грибницу.

Вводя в оборот термин «ризома», постмодернисты указывают, помимо прочего, на то, что в условиях современности количество известной человечеству информации о мире является фактически бесконечным множеством, с которым человеческое мышление, конечное и ограниченное по своей природе (ограниченное, например, неизбежностью смерти каждого отдельного человека), просто не может справиться по определению.

Парадокс ситуации, таким образом, состоит в том, что чем больше мы знаем о мире, тем более ризоматическим, хаотичным он для нас выглядит, что создаёт для современного человека беспрецедентные онтологические, гносеологические, антропологические и социальные проблемы.