Методы эвристики и искажения

Эффект привязки

 

Далее автор говорит, что на нашу оценку ситуации могут повлиять произвольные числа, с которыми мы сталкиваемся при изучении ситуации. Это называется «эффектом привязки». Объяснить мне это феномен поможет один эксперимент:

Посетителям музея рассказали об ущербе, наносимом окружающей среде нефтяными танкерами, и спросили, готовы ли они ежегодно платить некоторую сумму, «чтобы спасти 50 000 морских птиц тихоокеанского побережья от разливов нефти в море». По сути, респондентов просят выразить в долларах свое отношение к бедам морских птиц. Некоторым испытуемым сначала задавали вопрос с привязкой, вроде: «Не согласились бы вы платить 5 долларов…», а затем напрямую спрашивали, сколько они согласны внести. Без вопроса посетители музея –– в среднем согласились платить 64 доллара. При привязке всего лишь в 5 долларов средние взносы составили 20 долларов. Когда испытуемых спросили, заплатят ли они 400 долларов, желание платить выросло в среднем до 143 долларов. Так и работает этот эффект. 5 долларов и 400 долларов и есть те самые привязки, о которых я говорю.

Эффект привязки можно рассмотреть в работе наших Систем. Задачей суждения и выбора, как мы уже поняли, занимается Система 2, которая работает с данными, автоматически и непроизвольно извлеченными из памяти Системой 1. Таким образом, Система 2 подвержена искажающему влиянию привязок, которые облегчают извлечение какой-либо информации. Более того, Система 2 не контролирует это воздействие и не подозревает о нем. Система 1 в свою очередь изо всех сил пытается построить мир, в котором привязка – верное число. Можно прийти к выводу, что из-за этого эффекта люди становятся более внушаемы. Пугающая сила эффекта привязки заключается в том, что вы осознаете присутствие привязки и даже обращаете на нее внимание, но не знаете, каким образом она направляет и ограничивает ваши мысли, потому что не можете представить, как думали бы при другой привязке или в ее отсутствие.

Следует исходить из предположения, что подобным образом на вас влияет любое озвученное число, и если ставки высоки, то вам необходимо мобилизовать себя (свою Систему 2), чтобы побороть эффект привязки.

 

Эвристика доступности

 

Еще одни интуитивным процессом, о котором нам рассказывает автор, является эвристика доступности. Канеман задается вопросом: «Как оценивают частотность той или иной категории, вроде «люди, которые развелись после шестидесяти» или «ядовитые растения»?» Ответ прост: из памяти извлекают примеры, и если это получается легко и быстро, то категорию сочтут большой. То есть эвристика доступности это процесс оценки частоты встречаемости по «легкости, с которой в голову приходят примеры». Другими словами, человек хочет оценить размер категории или частоту события, но выдает в качестве ответа свое впечатление о том, насколько легко вспоминаются примеры. В этом процессе задействованы обе системы. Можно сделать вывод, что эвристика доступности подставляет вместо одного вопроса другой.  Автор подсказывает, что замена вопросов неизбежно порождает систематические ошибки. Легкость, с которой на ум приходят примеры, – это эвристический метод Системы 1, который заменяется сосредоточенностью на содержании в тех случаях, когда Система 2 задействована сильнее. Напрашивается вывод, что люди, руководствующиеся Системой 1, больше подвержены искажениям из-за доступности, чем те, кто более бдителен.

Далее автор ссылается на автора Пола Словика, который занимался исследованием искажений, которые происходят из-за доступности, и пришел к выводу, что мир в наших головах – не точное отражение реальности, наши оценки частоты событий искажены распространенностью и эмоциональной интенсивностью окружающей нас информации. Сейчас попытаемся понять, что же имел в виду Словик, разобрав один пример.

   На сегодняшний день самые великие умельцы в искусстве создания каскадов доступной информации – террористы. На самом деле, количество жертв террористических актов мало в сравнении с другими причинами смерти. Даже в странах, которые подвергаются интенсивным террористическим кампаниям, как, например, Израиль, количество жертв в неделю ни разу не приблизилось к количеству жертв автокатастроф. Разница состоит в доступности этих двух рисков, легкости и частоте, с которыми они приходят в голову. Трагические образы, бесконечно повторяемые СМИ, заставляют всех нервничать. Терроризм напрямую обращается к Системе 1. 

Словик говорит, что люди принимают решения и делают оценки, руководствуясь лишь эмоциями. Автор назвал это эвристикой аффекта - пример подстановки, в котором ответ на легкий вопрос (что я в связи с этим чувствую?) служит ответом на существенно более сложный вопрос (что я об этом думаю?). Можно прийти к выводу, что эвристика аффекта упрощает нам жизнь, представляя мир гораздо организованнее, чем он есть на самом деле, однако, на самом деле, неспособность руководствоваться «здоровыми опасениями» в отношении нежелательных последствий – катастрофический недостаток.  

 

Стереотипы

 

Далее автор говорит, что так или иначе, мы в жизни встречаемся со стереотипами, и часто бываем даже их заложниками, сами того не замечая. Это можно подтвердить, разобрав одно утверждение: «Молодые парни – более агрессивные водители, чем пожилые женщины». В данном случае задача Системы 1 автоматически активировать ассоциацию со стереотипом, что она и сделала. Рассмотреть этот пример без учета стереотипов требует дисциплины, это уже задача Системы 2. Основываясь на априорной вероятности, мы действительно подумаем, что молодые парни водят автомобиль более агрессивно. В данном случае априорная вероятность – доля молодых  агрессивных водителей мужского пола, от числа всех агрессивных водителей, которые могут быть. На этом примере мы были сосредоточены на репрезентативности, то есть на сходстве примера со стереотипом. Однако у оценки вероятности по репрезентативности есть важные преимущества: интуитивные впечатления почти всегда оказываются точнее случайных догадок. В нашем примере, стереотип, определяющие оценки репрезентативности, скорее всего верный и правильный. Но в других ситуациях стереотипы лгут, и эвристика репрезентативности сбивает с толку. Следовательно, можно сделать вывод, что скудным данным доверять нельзя, а в оценке ситуации всегда должна доминировать априорная вероятность.

 

Ошибка конъюнкции

 

Далее автор хочет доказать несовместимость эвристических методов с логикой на примере вымышленной женщины Линды. Ей 31 год, она не замужем, она умная, в университете изучала философию и будучи студенткой, она уделяла много внимания вопросам дискриминации и социальной справедливости, а также участвовала в демонстрациях против использования ядерного оружия. Какой вариант вероятнее: Линда - кассир или Линда - кассир в банке и активистка феминистского движения. Второй вариант кажется более правдоподобным, ведь добавление подробности «кассира-феминистки» делает историю более когерентной, и большинство подумает именно на второй вариант. Однако, если задействовать априорную вероятность, то вероятность того, что Линда – кассир-феминистка, обязана быть меньше вероятности того, что она – кассир. Можно сделать вывод, что, чем больше подробностей возможного события вы упоминаете, тем оно правдоподобнее, тем меньше его вероятность. Таким образом, это задание порождает конфликт между предчувствием репрезентативности и логикой вероятности. То есть, можно сказать, что автор показывает нам ошибку Системы 2, ведь если применить логику, то можно выбрать правильный вариант. Для этого, Канеман ввел понятие «ошибка конъюнкции», которую совершают, когда при сравнении считают, что совпадение двух событий (Линда – кассир и феминистка) возможно с большей вероятностью, чем одно из них. Все это зависит от Системы 2, а если быть точнее это ее лености. Можно заключить вывод, что репрезентативность мешает применению очевидного логического правила, и самые репрезентативные результаты дают самые когерентные истории – необязательно самые вероятные, зато правдоподобные, а опрометчивые люди легко путают понятия когерентности, правдоподобия и вероятности.