Цивилизация и урбанизация

Глобализация, которая открывает хорошие перспективы в сферах экономики, политики, информации и коммуникации, тем не менее, таит в себе определенные опасности. Их не следует понимать вслед за антиглобалистами как некое абсолютное зло, однако стоит подумать над тем, как их максимально нейтрализовать. За все приходится платить и, вероятнее всего, придется заплатить существованием самобытных культур, игравших роль символической защиты общества. Однако стоит подумать о последствиях этого, ибо они уже ясно обозначились. Бездомность, безродность современного человека прогрессирует, как ни странно, прежде всего там, где люди имеют комфортабельное жилище и могут свободно передвигаться по всему миру.

Наиболее подходящей машиной интеграции представителей различных этносов и наций всегда считался крупный город. Все города основывались пришельцами. Они росли не только за счет местного населения, но и пришлых. Конечно, жители разделялись по своему социальному, экономическому и профессиональному положению, а также по культурному уровню, однако было нечто, что заставляло всех их дружно вставать на защиту города в минуты опасности. Город имел лицо, по принадлежности к городу судили о человеке.

Но в последнее время мегаполисы перестали выполнять свои идентификационные функции. Хуже того, его новые жители уже не желают «переплавляться», а образуют внутри города такие кварталы, где даже власти вынуждены разговаривать на языке населяющих их жителей. Национальные кварталы современного Нью-Йорка — это уже не гетто, а нечто иное. Если раньше коренные итальянцы, евреи или русские оставались верными своей культуре и обычаям, а их дети и тем более внуки уже были американцами и с заметным акцентом говорили на родном языке, то современные эмигранты, не принимающие ценностей города, не стремятся и к сохранению своей прежней культуры. Они чужие среди своих.

Это порождает трудности, связанные с восстановлением единства города в форме солидарности его жителей. С либерально-рыночной точки зрения, это и не нужно. Однако автономные и независимые жители мегаполисов получили жестокий урок от террористов. Их акции свидетельствуют о том, что фундаментализм вовсе не исчез, и поэтому от жителей городов по-прежнему в критические моменты требуется проявление солидарности, ибо никакие спецслужбы не в силах сделать то, на что способна бдительность и мужество граждан.

Современный российский город тоже не справляется с иммигрантами. Еще в советское время предпринимались искусственные ограничения, направленные на регулирование иммиграционных потоков. К их отмене добавилась стихийная иммиграция последнего десятилетия, которая уже не связана с потребностями сферы труда. Переселенцы, конечно, еще говорят по-русски (и это наследие СССР), однако уже не вписываются в городскую культуру и образуют автономные «анклавы», которые не похожи на традиционные диаспоры или землячества. В силу переполнения рынка труда они вынуждены заниматься полукриминальной или криминальной деятельностью.

Необходимо проанализировать сложившуюся ситуацию, изучить формы межэтнических отношений и выдвинуть достоверные прогнозы будущего состояния этих отношений. Таким образом, речь идет о формировании концепции практической политики, направленной на поиски эффективных способов совместного существования людей в крупных мегаполисах. Поскольку большой город ― это как бы модель всего мира, то ответ на вопрос о том, как можно избежать межэтнических конфликтов, будет способствовать достижению мира между народами на Земле.

Распад социальной ткани в больших городах не остался без внимания. Городские власти инстинктивно стремятся найти какие-то формы «сборки» коллективного тела города. Но сегодня митинги и выступления вновь, как накануне революций, приобрели дестабилизирующий характер. Власти пытаются возродить праздники, фестивали, дни города и прочие шоу. Город, и это особенно чувствуется во время предвыборных кампаний, понимается уже не как культурно-нравственное единство, а как социально-политическая фикция.

Не отрицая современных акций ― возрождение традиционных и новых зрелищ, разного рода фестивалей, а также попыток восстановить почетное гражданство как символ человеческого величия города, следует продумать и культурные формы единства людей. Прежде всего, это распространенные в Америке дни благодарения, новогодние и другие, в том числе и религиозные праздники, когда люди обмениваются подарками и совместно вкушают пищу. Это могут быть благотворительные мероприятия, фестивали районов и улиц и даже некие общие мероприятия, объединяющие жителей домов и районов (например, совместное благоустройство территорий). Устройству мест обитания и особенно отдыха следует уделять самое тщательное внимание. Так, лицо Петербурга, особенно центр, существенно преображается. Но важно, чтобы город приобрел не только парадное величие бывшей столицы, но и возродил былую теплоту межчеловеческих связей. Поэтому требуют восстановления не только детские площадки, но и места общения взрослых: для детей — нечто вроде «пионерских домов», для подростков — клубы, спортивные площадки и дискотеки, для стариков ― парки, оборудованные павильонами для игры в шахматы.

Современное общество потребления напоминает диснейленд, главное для него развлечения, а враг ― это нужда и забота. Советский и китайский реализм тоже изображал изобилие, свой диснейленд. Сегодня все говорят о конце искусства, а между тем город становится не просто все более искусственным, но все более художественно-эстетическим феноменом, точнее, местом развлечения. Культурная среда образуется из многочисленных субкультурных образований вроде партийных, профессиональных и иных сообществ, каждое из которых формирует собственные образцы для подражания. Но есть ли что-то общее между фанатами рока, мотоциклов, любителями гольфа, лошадей, аквариумных рыб, остеопатами, палеолингвистами?[k6] Во всякой субкультуре действуют свои общие законы ассимиляции. Основное правило «сборки» современных обществ: захватить и подчинить человека целиком. Нигде индивиды так не сходны, как в этих сообществах, отделенных друг от друга невидимыми, но непроницаемыми стенами. Безусловно истинное в одной зоне, ничего не значит в другой. И вместе с тем никто никого не опровергает. Насколько прочен такой способ переплетения социальной ткани?

В сфере ментальности также намечаются опасные тенденции. С одной стороны, происходит повышение моральной чувствительности общественности. Это проявляется в борьбе за права человека, гуманизацию дисциплинарных пространств общества, защиту окружающей среды и животных. С другой стороны, нарастает ресентимент, реализующийся как идентификация себя с жертвой. Разработаны профессиональные способы презентации жертвенности: евреи, негры, парии, аборигены, малые народы. Понятно, что этот феномен кроме психического имеет основательные экономические мотивы. Громкий скандал, вызванный требованием возмещения ущерба от вредных воздействий микроволновок, которые утаивались производителями, стал парадигмальным для многочисленных подобных процессов защиты окружающей среды и здоровья людей. Примером тому являются кампании, в ходе которых говорится о вредном воздействии на слух мобильных телефонов и аудиоплейеров, об угрозе крупных астероидов и т. п. Сегодня правительства развитых стран тоже изображают себя жертвами террористов. Такая позиция уязвима в том отношении, что предполагает готовность принести себя в жертву. Как известно, это ветхозаветное мироощущение, присущее гонимым народам, не блокирует, а наоборот провоцирует агрессию.